Василий Митрофанов

Бухта Провидения

Каково жить в Арктике и рассекать по тундре на снегоходе

– Порой мне не хватает общения, хочется просто с кем-нибудь поговорить. На Чукотке вообще очень мало людей. Можно целый день ехать на мотоцикле и никого не встретить. Меня, в принципе, это устраивает, я привык путешествовать один. Иногда за несколько дней поездки не произносишь ни слова, а сам с собой я не люблю разговаривать.

На Чукотке я живу с двух лет, можно сказать, всю жизнь, а родился в Красноярском крае, на полуострове Таймыр. Это тоже Крайний север. В общем, всю жизнь живу в Арктике. Возможно, поэтому моё место жительства кажется мне идеальным. Я, например, когда бываю в отпуске, в больших городах чувствую себя неуютно от всей этой суеты вокруг. Мне хочется быстрее вернуться домой, на Чукотку.

Дома почти не встретишь неместных. Туристы бывают, конечно, но в основном иностранцы на круизных судах заходят: бродят толпами по посёлку несколько часов и дальше плывут. Обычному туристу, думаю, очень проблематично попасть на территорию Чукотки. Во-первых, это погранзона, а во-вторых – очень дорого. Самолет – не самый дешёвый вид транспорта. Летают они сюда из Анадыря: раз в месяц зимой и раз в неделю – летом.

Моё главное увлечение – поездки на мотоцикле. Люблю лазить по горам, гулять в одиночестве по тундре и бывать в заброшенных, мёртвых городках, которых у нас хватает ещё со времён "железного занавеса". На нашей стороне бухты расположен посёлок Провидения, а на противоположной – Урелики, мёртвый и заброшенный военный городок. Я бываю там часто, просто брожу по пустым улицам, смотрю в зияющие, разбитые окна зданий.

Этой осенью осматривал местную школу, здание находится в совсем удручающем состоянии, хоть фильм ужасов снимай: повсюду битое стекло, с потолка капает вода, по коридорам гуляет ветер. Я знаком с некоторыми выпускниками этой школы, это уже взрослые люди, иногда они приезжают в свою школу, но даже не могут собраться в родном классе. Они сидят во дворе, жарят шашлыки и сетуют о том, что встречу выпускников теперь приходится проводить на улице, так как от родной школы остались лишь стены.

Раньше я не боялся бродить по заброшенным зданиям, а теперь чувствую страх. Кажется, будто в этих домах есть что-то живое, поэтому я совсем перестал заходить в темные помещения: подвалы, длинные коридоры и комнаты без окон. Но меня манит в эти дома, я люблю бродить по местам, у которых нет будущего: бывать в старых охотничьих, рыбацких домиках.

Мне всегда интересно в путешествии вдруг найти в тундре старый домик геологов. Люблю читать надписи на стенах. Например: «Андрей Смирнов. Чукотка. Лето 1973». В моей голове сразу возникают вопросы: "Кем был этот Андрей? Что он делал на Чукотке в 1973 году? Как сложилась его дальнейшая судьба, где он сейчас?" И так далее. Это всё волнует и интересует меня безумно.

Активное строительство посёлка началось в 1937 году. Сюда прибыл караван судов предприятия "Провиденстрой". В первую очередь нужно было возвести порт. В конце 1945 года Камчатский обком ВКП(б) принял постановление о создании в Чукотском районе рабочего посёлка Провидения. Посёлок продолжал быстро развиваться, сюда были передислоцированы воинские части. Первое общественное здание, столовая, было построено только в 1947 году.

Из воспоминаний Людмилы Адиатуллиной , г. Пермь:

- Мой отец, Бородин Василий Андреевич, дошёл до Праги в годы войны. Потом его часть погрузили в эшелоны и через всю Россию отправили на Дальний восток в Бухту Провидения, где он прослужил ещё пять лет.

Было очень трудно, два года они жили в палатках-шестиклинках, среди скалистых каменных сопок. Нары делали из камней, сверху клали олений мох. Четверо спали, а пятый топил буржуйку. Утром иногда волосы примерзали к палатке. Снегом заносило этот палаточный городок, люди откапывали друг друга, делали из бревён пищеблоки, офицерские домики, оборонительные сооружения и даже дороги.

На второй год завезли мало топлива, и чтобы не замерзнуть, военные разыскивали карликовые березки, выдирали их с корнем; кололи кирпичи и замачивали камни в бочках с керосином. Этим уже топили печки. Хорошо, что чукчи подсказали, что недалеко от расположения части были угольные шахты, разработанные американцами. Когда их попросили уйти оттуда в 1925 году, они взорвали всё и засыпали землей. Солдаты заново разрабатывали эти шахты примитивным способом, носили уголь за 30 км в рюкзаках, на лыжах. И всё-таки выжили.

Потом уже ездили на собаках и оленях, арендовали их у чукчей. Снег пилили пилами, возили на санях и делали из этого воду. Только на третий год стали строить солдатские казармы из деревянных брусков. Казармы были большие, на дивизион. Строителей среди солдат не было, но жизнь всему научила. В 1950 году в сентябре всех демобилизовали. Семь лет они не были дома: два года – на войне и пять лет – на Чукотке.

Сам посёлок Провидения – обычный северный портовый городок с памятниками разрухи девяностых, плохими дорогами и добрыми, отзывчивыми людьми. Некоторые приезжают сюда просто заработать «северную» пенсию и свалить. Красоту Севера они не понимают, это для заезжих – холод, снег и камни. Кто-то, наоборот, без ума от гор, северных сияний, китов, и прочей романтики. Я отношусь как раз к таким людям.

Все самое интересное находится за пределами нашего поселка: база морских охотников, кладбище китов, остатки военных объектов, древние стоянки эскимосов, горячие подземные источники. Летом я выезжаю к океану на мотоцикле постоянно, люблю везде ходить, забираюсь на сопки, брожу по неизведанным местам.

А на каких животных можно наткнуться! Я видел: китов, тюленей, волка, бурых и белых медведей, лису, песца, росомаху, зайца, евражку, горностая, лемминга и кучу разнообразных птиц. Опасны для человека только медведи и волки. Ружьё, я думаю, конечно, не лишняя штука в тундре, да и просто в дикой природе, но уж так вышло, что я всю жизнь обходился без него. Может, везло, просто если я и натыкался на медведей, то всегда был на транспорте, на снегоходе или мотоцикле. Но если путешествовать пешком, то, лучше взять ружьё или хотя бы ракетницу: петарды какие-нибудь, чтобы отпугнуть хищников.

Однажды я наткнулся на обломки самолета. Ехал как-то вдоль берега озера и увидел что-то склоне сопки. Забрался – оказалось, что это самолёт "ЛИ-2". Он разбился тут в семидесятых. Внизу я увидел памятную табличку и знак. Ещё много обломков самолетов можно найти на территории военных объектов. Всё это осталось ещё со времён советской армии.

Бухта Провидения - бухта в Анадырском заливе Берингова моря, у юго-восточного берега Чукотского полуострова. Вход в бухту Провидения ограничен мысом Лысая Голова на востоке и мысом Лесовского на западе. Ширина бухты Провидения составляет около 8 км в начале. Длина - 34 км (измеренная вдоль средней линии).

Ширина бухты в части ниже Эмма гавани составляет около 4 км, а выше Эммы гавани - около 2,5 км. Крутые берега и сопки бухты имеют в высоту в среднем около 600-800 метров. С мая по октябрь полностью или частично свободна ото льда. На входе в бухту глубина составляет около 35 м. Максимальная глубина - около 150 метров. Внутри бухты Провидения находится нескольких более мелких бухт: Комсомольская бухта (гавань Эмма), бухта Славянка, бухты Хед, заливов Всадника и Кэша. Древняя легенда гласит: в августе 1660 года боярский сын Курбат Иванов, приемник Семена Дежнева, предпринял промысловую экспедицию на север и достиг современного мыса Чукотского. Об этом свидетельствует отписка морехода якутскому воеводе Ладынежскому. Легенда доносит, что именно Курбат Иванов с товарищами были одними из пришлых людишек, побывавших в бухте Провидения. Занимающая удобное географическое положение глубоководная бухта издавна привлекала мореходов. Но еще почти 200 лет она была безымянной. Свое романтическое название бухта получила от моряков английского парусного судна Пловер, которым командовал Томас Мур. В 1848 – 1849 годах в суровую зиму команда Пловера терпела бедствие и была вынуждена зазимовать здесь. В ознаменование удачной зимовки капитан Мур назвал счастливое место бухтой Святого Провидения. В дальнейшем бухту посещали Американские, Норвежские, Японские китобои, русские и Американские купцы, Российские военные гидрографические суда и промысловые экспедиции. Бухта становится удобной базой на крайнем северо-востоке для заправки судов топливом и водой. История Челюскинской эпопеи и освоения северного морского пути показали необходимость строительства в бухте морского порта. В феврале 1937 года начальник главного северного морского пути Отто Юльевич Шмит одобрил проект строительства порта. А летом 1940 года суда уже разгружались у стенки первого причала. С созданием в Провидении морского порта интенсивно развиваются населенные пункты Урелики (Пловер). К 1941 году в Провидении находились строительные конторы ʺПровиденстройʺ, промартель ʺПолярная звездаʺ, почта, банк, гидрография, аэропорт, Пловерская машинно-промысловая станция. Были также радиостанция, больница и начальная школа. Число жителей к тому времени достигло семисот человек. Рабочий поселок Провидения был образован в Чукотском районе согласно Указа Президиума Верховного Совета РСФСР от 10 мая 1946 года. Шло время, увеличилось количество предприятий в поселке, росло число его жителей. 25 апреля 1957 года был образован Провиденский район. В его состав вошли села Энмелен, Нунлингран, Сиреники, Чаплино, Янракинот. Бухта Провидения одно из красивейших мест на Чукотке. Последние три – четыре года сюда все чаще влечет туристов и поклонников редких видов спорта. Каждый год жители поселка становятся свидетелями и даже участниками зимних гонок собачьих упряжек. Летом же провиденцы приглашают любителей водного туризма со всех концов земли совершить увлекательный поход на каяках по древним маршрутам первопроходцев.

Использованы фотоматериалы с сайтов: www.esosedi.ru; pckd.ru; ic.pics.livejournal.com; cont.ws; mediasubs.ru

«Бухта Хед и другие англицизмы»
Название бухте Провидения дал английский мореплаватель Томас Мур в 1848 году, когда его корабль, попав в жесточайший шторм в Беринговом море, случайно обнаружил спокойную гавань, в которой и провел зимовку 1848-1849 гг. Бухта Провидения представляет собой фьорд с несколькими бухтами: Пловер, Эмма (Комсомольская), Цветок, Хэд, Марково, Всадник. Сам поселок Провидения расположен в бухте Эмма, названной в честь дочери капитана Мура. Существует легенда, согласно которой Эмма не вынесла долгой зимовки и скончалась от цинги. Ее похоронили на одной из сопок. На могиле установили деревянный крест, который видели еще в 70-х годах 20 века. Была ли это могила дочери капитана Мура доподлинно не известно, но известно, что бухту посещали мореплаватели еще задолго до Томаса Мура. Право европейского открытия бухты вероятнее всего принадлежит боярскому сыну Курбату Иванову в 1660 году.В первой трети 18-го века бухту посещали корабли Великой Северной экспедиции Витуса Беринга. Джеймс Кук во время своей Северной экспедиции также побывал в спокойных водах бухты Провидения. Сюда же заходили и американские китобои в 19 веке. Во второй половине 19-го века русское правительство озабоченное проникновением американских промышленников в территориальные воды Российской империи издает циркуляр о пограничном патрулировании русских северных вод. Ежегодно к берегам Чукотки направлялись военные клиперы и шхуны, которые наряду с пограничными функциями занимались исследовательской работой. Эта страница русской военной истории нашла свое отражение на карте Северо-Востока России: бухта Всадник, названная в честь клипера «Всадник», Сенявинский пролив - в честь адмирала Сенявина, мыс Чаплина - в честь мичмана Петра Чаплина, участника экспедиции В.Беринга, мыс Пузино - в честь контр-адмирала О.П.Пузино и т.д.Прибыв в Провидения у меня не было четкого плана действий, куда бы мне хотелось съездить. Точно я знал одно, что в самом поселке я хотел бы провести, как можно меньше времени. И уже через день мне представился случай, отправиться в бухту Хед на рыбалку.Название свое бухта получила от английского слова «Head» - голова, на которую была похожа вершина одной из сопок. Сейчас этой вершины уже нет. У эскимосов эта бухта называлась Нанылъкук - конечная бухта.
Стояла обычная провиденская погода - низкий туман, воздух пропитан мельчайшими частицами влаги, почти полное безветрие. До бухты Хед от Провидения чуть более 15 км., из них по дороге 10. Оставив мотоцикл «Урал» возле дороги и нагрузив на себя мешки с резиновой лодкой, сетками и едой пошли по берегу бухты. Отсутствие дороги объясняется наличием в нескольких местах скал, которые упираются прямо в бухту.В советское время военные периодически взрывали скалы и по отливу, на грузовых машинах, можно было здесь проехать. В настоящее время природа взяла свое и осыпи с ближайшей сопки полностью перерезали путь автотранспорту.
Дойдя до бухты мы решили, что не рационально тащить на себе лодку если на ней можно плыть. Один из нас должен пересечь бухту (шириной чуть меньше километра) на лодке, а другой будет ее огибать по берегу. Я оказался другим. В детстве я ходил в этих местах без малейшего страха, уходя с другом на несколько дней в тундру без ружья. Сейчас же перед выездом отец рассказал пару напутственных историй о том, как много в последнее время у них развелось медведей. На мою просьбу дать ружье отец несколько удивленно спросил: «А зачем оно тебе?». И в самом деле, зачем, после таких историй? Вобщем обходил я бухту пристально всматриваясь в кусты и бочки, которые, мое воображение ловко превращало в медведей. «Хорошо Вадику, на лодке то нечего бояться» - думал я ускоряя шаг. К балку на противоположном берегу мы пришли почти одновременно. Я еще удивился, как лихо Вадик орудует веслами, прям олимпийский резерв. Вадик же выпрыгнув из лодки молча за минуту выкурил 2 сигареты до фильтра и только потом произнес: «обратно я пойду по берегу». Оказывается пока я шел по берегу и «боялся» медведей, он тихо-мирно плыл на лодке, как вдруг: «Слева что-то начало фыркать. Поворачиваю голову и вижу метрах в 20 от меня стадо моржей. Усища во! И На меня смотрят. И фыркают. И ведь что у них там на уме не понятно.». В ход пошла третья сигарета.
Перекусив мы поставили сетку и отправились смотреть окрестности. Вернее мне хотелось дойти до правого входного мыса в бухту. На этой стороне я не был. Была и еще одна причина. В 50-70-х годах в этой бухте была перевал база подводных атомоходов. Говорят, даже рассматривался вопрос о строительстве здесь базы подводных лодок. Впрочем, следов военно-морского пребывания мы не обнаружили, за исключением металлического троса. Конец его был завален камнями, а сам он уходил в воду. Толщиной этот трос был сантиметров 10-12.
Дойдя до правого входного мыса я решил слазить на вершину сопки, чтобы сделать панорамные снимки.
У эскимосов есть поверье, что люди иногда превращаются в камни. Взбираясь на сопку в эти предания очень даже легко поверить. Скалы-останцы, действительно в профиль напоминают людей и пеликенов - чукотских божков.
Рыбалка в Хеде не увенчалась успехом - 1 голец, за два дня.
Наученные горьким опытом, возвращались мы по суху, т.е вокруг бухты. Однако обогнув бухту решили не насиловать спины и снова накачали лодку. «Поплывем вдоль берега. Чтобы если что успеть выпрыгнуть на берег». Грести решили по очереди. Вадик снова на веслах я иду по берегу. Погода - полный штиль. И вдруг, как в том мультике: ой, а что это бумкнуло?. Метрах в 15 от лодки что-то с огромной силой стукнулось о воду. Нужно было видеть лицо Вадика. Мне показалось, что от такой интенсивной работы веслами у него быстрее порвутся уключины, чем он доберется до берега. До которого было еще добрых 50 метров. Что бумкнуло мы не видели, видели только брызги. Вадик гребет материться, я умираю со смеху. Догрёб. Снова 2 сигареты одна за другой. Что там было понять не можем: может морж, может касатка. Моя очередь грести. Я иду в 5 метрах от берега. Все тихо. Скоро мы поняли, что это было. По кильватеру метрах в 15-20 от нас плыл лахтак (морской заяц), прелюбопытнейшее существо. Мы его спугнули и он с шумом сделав пируэт плюхнулся в воду. А теперь плыл за нами и наблюдал.
Более никаких приключений не было и мы через час уже въезжали в поселок Провидения.

Порой мне не хватает общения, хочется просто с кем-нибудь поговорить. На Чукотке вообще очень мало людей. Можно целый день ехать на мотоцикле и никого не встретить. Меня, в принципе, это устраивает, я привык путешествовать один. Иногда за несколько дней поездки не произносишь ни слова, а сам с собой я не люблю разговаривать.

На Чукотке я живу с двух лет, можно сказать, всю жизнь, а родился в Красноярском крае, на полуострове Таймыр. Это тоже Крайний север. В общем, всю жизнь живу в Арктике. Возможно, поэтому моё место жительства кажется мне идеальным. Я, например, когда бываю в отпуске, в больших городах чувствую себя неуютно от всей этой суеты вокруг. Мне хочется быстрее вернуться домой, на Чукотку.

Дома почти не встретишь неместных. Туристы бывают, конечно, но в основном иностранцы на круизных судах заходят: бродят толпами по посёлку несколько часов и дальше плывут. Обычному туристу, думаю, очень проблематично попасть на территорию Чукотки. Во-первых, это погранзона, а во-вторых - очень дорого. Самолет - не самый дешёвый вид транспорта. Летают они сюда из Анадыря: раз в месяц зимой и раз в неделю - летом.

Моё главное увлечение - поездки на мотоцикле. Люблю лазить по горам, гулять в одиночестве по тундре и бывать в заброшенных, мёртвых городках, которых у нас хватает ещё со времён "железного занавеса". На нашей стороне бухты расположен посёлок Провидения, а на противоположной - Урелики, мёртвый и заброшенный военный городок. Я бываю там часто, просто брожу по пустым улицам, смотрю в зияющие, разбитые окна зданий.

Этой осенью осматривал местную школу, здание находится в совсем удручающем состоянии, хоть фильм ужасов снимай: повсюду битое стекло, с потолка капает вода, по коридорам гуляет ветер. Я знаком с некоторыми выпускниками этой школы, это уже взрослые люди, иногда они приезжают в свою школу, но даже не могут собраться в родном классе. Они сидят во дворе, жарят шашлыки и сетуют о том, что встречу выпускников теперь приходится проводить на улице, так как от родной школы остались лишь стены.

Раньше я не боялся бродить по заброшенным зданиям, а теперь чувствую страх. Кажется, будто в этих домах есть что-то живое, поэтому я совсем перестал заходить в темные помещения: подвалы, длинные коридоры и комнаты без окон. Но меня манит в эти дома, я люблю бродить по местам, у которых нет будущего: бывать в старых охотничьих, рыбацких домиках.

Мне всегда интересно в путешествии вдруг найти в тундре старый домик геологов. Люблю читать надписи на стенах. Например: «Андрей Смирнов. Чукотка. Лето 1973». В моей голове сразу возникают вопросы: "Кем был этот Андрей? Что он делал на Чукотке в 1973 году? Как сложилась его дальнейшая судьба, где он сейчас?" И так далее. Это всё волнует и интересует меня безумно.

«Активное строительство посёлка началось в 1937 году. Сюда прибыл караван судов предприятия "Провиденстрой". В первую очередь нужно было возвести порт. В конце 1945 года Камчатский обком ВКП(б) принял постановление о создании в Чукотском районе рабочего посёлка Провидения. Посёлок продолжал быстро развиваться, сюда были передислоцированы воинские части. Первое общественное здание, столовая, было построено только в 1947 году.

Из воспоминаний Людмилы Адиатуллиной, г. Пермь:

— Мой отец, Бородин Василий Андреевич, дошёл до Праги в годы войны. Потом его часть погрузили в эшелоны и через всю Россию отправили на Дальний восток в Бухту Провидения, где он прослужил ещё пять лет.

Было очень трудно, два года они жили в палатках-шестиклинках, среди скалистых каменных сопок. Нары делали из камней, сверху клали олений мох. Четверо спали, а пятый топил буржуйку. Утром иногда волосы примерзали к палатке. Снегом заносило этот палаточный городок, люди откапывали друг друга, делали из бревён пищеблоки, офицерские домики, оборонительные сооружения и даже дороги.

На второй год завезли мало топлива, и чтобы не замерзнуть, военные разыскивали карликовые березки, выдирали их с корнем; кололи кирпичи и замачивали камни в бочках с керосином. Этим уже топили печки. Хорошо, что чукчи подсказали, что недалеко от расположения части были угольные шахты, разработанные американцами. Когда их попросили уйти оттуда в 1925 году, они взорвали всё и засыпали землей. Солдаты заново разрабатывали эти шахты примитивным способом, носили уголь за 30 км в рюкзаках, на лыжах. И всё-таки выжили.

Потом уже ездили на собаках и оленях, арендовали их у чукчей. Снег пилили пилами, возили на санях и делали из этого воду. Только на третий год стали строить солдатские казармы из деревянных брусков. Казармы были большие, на дивизион. Строителей среди солдат не было, но жизнь всему научила. В 1950 году в сентябре всех демобилизовали. Семь лет они не были дома: два года - на войне и пять лет - на Чукотке.»

Сам посёлок Провидения - обычный северный портовый городок с памятниками разрухи девяностых, плохими дорогами и добрыми, отзывчивыми людьми. Некоторые приезжают сюда просто заработать «северную» пенсию и свалить. Красоту Севера они не понимают, это для заезжих - холод, снег и камни. Кто-то, наоборот, без ума от гор, северных сияний, китов, и прочей романтики. Я отношусь как раз к таким людям.

Все самое интересное находится за пределами нашего поселка: база морских охотников, кладбище китов, остатки военных объектов, древние стоянки эскимосов, горячие подземные источники. Летом я выезжаю к океану на мотоцикле постоянно, люблю везде ходить, забираюсь на сопки, брожу по неизведанным местам.

А на каких животных можно наткнуться! Я видел: китов, тюленей, волка, бурых и белых медведей, лису, песца, росомаху, зайца, евражку, горностая, лемминга и кучу разнообразных птиц. Опасны для человека только медведи и волки. Ружьё, я думаю, конечно, не лишняя штука в тундре, да и просто в дикой природе, но уж так вышло, что я всю жизнь обходился без него. Может, везло, просто если я и натыкался на медведей, то всегда был на транспорте, на снегоходе или мотоцикле. Но если путешествовать пешком, то, лучше взять ружьё или хотя бы ракетницу: петарды какие-нибудь, чтобы отпугнуть хищников.

Однажды я наткнулся на обломки самолета. Ехал как-то вдоль берега озера и увидел что-то склоне сопки. Забрался - оказалось, что это самолёт "ЛИ-2". Он разбился тут в семидесятых. Внизу я увидел памятную табличку и знак. Ещё много обломков самолетов можно найти на территории военных объектов. Всё это осталось ещё со времён советской армии.

Мобильный телефон тут ловит. Интернет, правда, дорогой и очень медленный. Поэтому тут все сидят в чатах "вотсапа". Мегабайт мобильного трафика у нас стоит девять рублей.

Работа тоже какая-никакая есть. Электростанция, котельная, пограничные службы, полиция, морской порт и аэропорт.

Магазинов тут штук пятнадцать. В них всё очень дорогое, потому что товары завозятся кораблями. То, что забросили самолётом - ещё дороже. Фрукты и овощи могут стоить 800-1000 рублей за килограмм, а те, что сгрузили с кораблей дешевле раза в два. Вещи - в основном, хлам китайский из Владивостока. Я здесь вообще их не покупаю, заказываю всё через интернет-магазины или покупаю на материке. Так многие делают.

Для детей тут есть сад, школа, горнолыжная секция, спортивный комплекс. В общем, жить можно. Любителям севера Провидения придётся по душе.